Главное приключение лета случилось со мной в Ясной Поляне. Мы с мужем страшно и страшно удачно попали под тропический ливень в усадьбе Толстого.
Тот жаркий июньский день начался с удушливой духоты и наших поисков по всему городу зонтов или дождевиков. Новости обещали небывалый дождь, а мы не были готовы даже к обыкновенному.
Из Тулы до Ясной Поляны такси домчало нас за 35 минут. Две толстые круглые белые башни встречали у входа в усадьбу, как когда-то своего хозяина.
На территории мы нашли лиственницу, что посадил сам Лев Николаевич. Дерево видело его, а мы теперь смотрели на это дерево. Мы шли дорожками автора самого читаемого в мире произведения («Война и мир»). Были в его кабинете, где все лежит ровно так, как оставил пожилой писатель в далеком 1910 году.
В июне в усадьбе столько туристов, что нужно постараться, чтобы оказаться на дорожке одному. Но вот прогремел гром, и ливень, который обещали, случился. Он тотчас разогнал людей - по экскурсионным автобусам, личным автомобилям, в кафе, под крыши старинных построек. А мы вдвоём решили не менять своих планов. Мы под деревом с широким стволом надели наспех дождевики, купленные часом ранее, и отправились на могилу Толстого.
Только благодаря дождю мы оказались здесь, в зоне тишины, совершенно одни. Мы молча постояли, подумали каждый о своём и пошли прятаться от ливневого дождя. Ближайшим к нам был дом, где со своей семьёй жил Толстой.
Нас таких - оказавшихся на огромной территории заповедника отрезанными от Тулы стеной дождя — оказалось около 50 человек. У дома Толстого застряло человек 20. Мы не толкались, но тесно друг к другу стояли или, кому повезло больше, сидели.
А ведь Лев Николаевич тоже прятался вот так от дождя, и приезжавшие к нему братья, и сестра, и жена, и дети. И показалось, как будто не было этих 130 лет. Как будто выйдет неспешно сейчас бородатый хозяин дома и участливо спросит, кто мы такие, откуда родом и что нам нужно.
И к нам подходили смотрители дома. Женщины по-матерински жалели нас, мокрых и потерянных, не гнали, как сделали бы при других обстоятельствах, а только ласково приговаривали: «Сидите-сидите. Отдыхайте».
Мы вернулись в вымокшую Тулу спустя несколько часов, когда дождь слегка стих. Вернулись с летней тряпичной обувью, полной воды. В арендованной квартире мы отжимали что было силы носки и джинсы. Даже за сутки они не просохли, и в похолодевшую Москву на следующий день мы возвращались в сменной одежде — коротких шортах и влажных ботинках, периодически меняя носки на сухие.
То, как мы прождали сильный, даже страшный, дождь под крышей дома семейства Толстых - дорогое для меня теперь воспоминание.
Такое мокрое летнее приключение я точно запомню надолго.
Тот жаркий июньский день начался с удушливой духоты и наших поисков по всему городу зонтов или дождевиков. Новости обещали небывалый дождь, а мы не были готовы даже к обыкновенному.
Из Тулы до Ясной Поляны такси домчало нас за 35 минут. Две толстые круглые белые башни встречали у входа в усадьбу, как когда-то своего хозяина.
На территории мы нашли лиственницу, что посадил сам Лев Николаевич. Дерево видело его, а мы теперь смотрели на это дерево. Мы шли дорожками автора самого читаемого в мире произведения («Война и мир»). Были в его кабинете, где все лежит ровно так, как оставил пожилой писатель в далеком 1910 году.
В июне в усадьбе столько туристов, что нужно постараться, чтобы оказаться на дорожке одному. Но вот прогремел гром, и ливень, который обещали, случился. Он тотчас разогнал людей - по экскурсионным автобусам, личным автомобилям, в кафе, под крыши старинных построек. А мы вдвоём решили не менять своих планов. Мы под деревом с широким стволом надели наспех дождевики, купленные часом ранее, и отправились на могилу Толстого.
Только благодаря дождю мы оказались здесь, в зоне тишины, совершенно одни. Мы молча постояли, подумали каждый о своём и пошли прятаться от ливневого дождя. Ближайшим к нам был дом, где со своей семьёй жил Толстой.
Нас таких - оказавшихся на огромной территории заповедника отрезанными от Тулы стеной дождя — оказалось около 50 человек. У дома Толстого застряло человек 20. Мы не толкались, но тесно друг к другу стояли или, кому повезло больше, сидели.
А ведь Лев Николаевич тоже прятался вот так от дождя, и приезжавшие к нему братья, и сестра, и жена, и дети. И показалось, как будто не было этих 130 лет. Как будто выйдет неспешно сейчас бородатый хозяин дома и участливо спросит, кто мы такие, откуда родом и что нам нужно.
И к нам подходили смотрители дома. Женщины по-матерински жалели нас, мокрых и потерянных, не гнали, как сделали бы при других обстоятельствах, а только ласково приговаривали: «Сидите-сидите. Отдыхайте».
Мы вернулись в вымокшую Тулу спустя несколько часов, когда дождь слегка стих. Вернулись с летней тряпичной обувью, полной воды. В арендованной квартире мы отжимали что было силы носки и джинсы. Даже за сутки они не просохли, и в похолодевшую Москву на следующий день мы возвращались в сменной одежде — коротких шортах и влажных ботинках, периодически меняя носки на сухие.
То, как мы прождали сильный, даже страшный, дождь под крышей дома семейства Толстых - дорогое для меня теперь воспоминание.
Такое мокрое летнее приключение я точно запомню надолго.
Комментариев нет:
Отправить комментарий
Свой комментарий Вы можете оставить ниже. Спасибо за вежливость!